Тест на беременность фильм 1 сезон 2 серия

С лежащей под капельницей пациенткой Нефедовой беседует акушер-гинеколог Наталья Бахметьева: динамика ухудшилась, давайте обсудим варианты, я вызвала уролога. Нефедова: если он удалит мне вторую почку, в этом будет какой-то смысл. Бахметьева: ждать рискованно, я вам предлагаю родоразрешение на 31 неделе. Нефедова отказывается: Колмогоров сказал, что еще 3-4 недели я смогу продержаться, я хочу родить здорового ребенка. Я знала, на что шла – единственная почка, хронический пиелонефрит. Я все решила – хочу доносить. А Колмогоров вел вас с самого начала беременности? Да, я выбирала лучшего врача. Когда он направлял меня к вам, то сказал, что я смогу решать сама, если будут варианты. А они есть.

Бахметьева безуспешно пытается дозвониться до Колмогорова. Бахметьева подходит к главврачу клиники Илье Яковлевичу, говорит, что Нефедову нужно срочно оперировать. А что Колмогоров? Недоступен. Главврач говорит, что при такой срочности Бахметьева вместо того, чтобы дергать его, могла бы взять инициативу в свои руки. В этот момент Бахметьеву вызывают к Нефедовой. У пациентки зафиксирована остановка дыхания. Реаниматолог делает ей интубацию и непрямой массаж сердца. Нефедову доставляют в операционную. Но, несмотря на все усилия Бахметьевой и ее коллег, пациентка умирает на операционном столе. Ребенка удается спасти.

Бахметьева подъезжает к зданию РАМН. Она оставляет Колмогорову сообщение на автоответчике: спустись, я у тебя внизу. Но потом она видит, что Колмогоров выходит из здания. Бахметьева ему сообщает: если вам интересно, Юрий Алексеевич, то Нефедова Надежда Григорьевна умерла во время операции. Ей Колмогоров сказал, что в 46 лет с одной почкой можно на 40-й неделе родить богатыря и гения. Юра, я сто раз тебе звонила… Колмогоров заявляет: хватит вести себя, как трепетная студентка, тебе давно пора принимать собственные решения, пора уже повзрослеть. Разбирайся! Оставив Наталью, Колмогоров направляется к своей жене, которая встречает его возле машины. Она спрашивает мужа: кто это? Студентка моя. Колмогоров целует жену, они усаживаются в автомобиль и уезжают.

Бахметьева подает заявление об увольнении по собственному желанию. Илья Яковлевич: ты не виновата, не казни себя. Потеря пациента на операционном столе – это всегда трагедия, но такое случается. Бахметьева: не надо меня утешать, просто подпишите заявление, я не передумаю. Илья Яковлевич: но ведь ты понимаешь, что без благословления Колмогорова тебя теперь в Москве ни к одной лавке не подпустят. Бахметьева: к счастью, лавки есть не только в Москве. Подписав заявление, Илья Яковлевич сообщает: пару недель назад мне звонил старый знакомый, главврач клиники одного северного города, он искал заведующую обсервации – молодую, перспективную.

Поздно вечером Бахметьева грузит вещи в багажник своей машины. Подъезжает Колмогоров: Наташа, что происходит? Почему нужно все сразу бросать – клинику, диссертацию? Сбегать среди ночи, на мои звонки не отвечать – что за детский сад? Бахметьева: разве ты не понимаешь? Человек умер. Колмогоров: да, пациенты иногда умирают. И что? Проанализировали, погрустили – едем дальше. Бахметьева: вот я и еду. Колмогоров: кому и что ты доказываешь? Что сможешь со всем справиться без меня? Ты со мной десять лет прожила. Юра, прожить – это когда под одной крышей. Так тебе простого обывательского счастья захотелось? Я слишком мало о нем знаю, чтобы хотеть. Зато точно знаю, чего больше не хочу. Думать, что у тебя есть мужчина, когда его нет. Уговаривать себя, что круглосуточно работать и встречаться с тобой раз в неделю – это нормально. Спасибо, что напомнил, сколько мне лет. Я еду взрослеть и узнавать, чего хочу я.

Бахметьева приезжает в Санкт-Петербург.

Акушер-гинеколог Алла Валерьевна Кашина отсыпается в рабочем кабинете после празднования накануне с коллегами своего юбилея. Кашиной исполнилось 50 лет. Ее будит телефонный звонок: в клинику привезли очередную пациентку. Кашина приводит себя в порядок и отправляется в приемное отделение. Она интересуется: что у нас здесь? Воды отошли сорок часов назад. Кашина осматривает пациентку, командует: каталку! В оперблок ее, быстро! В палате остается муж роженицы, он облачен в наряд кришнаита, читает мантры.

Бахметьева подъезжает к зданию клиники, где теперь будет работать. Охранник отказывается пускать ее на парковку. Он ссылается на инструкцию: вашей машины нет в списке, я вас не знаю, о вас меня никто не предупреждал, пропуска у вас тоже нет. Бахметьева говорит, что может позвонить главврачу. Охранник заявляет, что у него свое начальство, которому он подчиняется. Бахметьева оставляет в залог свой паспорт, чтобы ее все-таки пропустили.

Акушерка Евгения Ефимовна Мишина, которую коллеги панибратски называют Мишей, с помощью деревянной трубки пытается услышать сердцебиение плода пациентки-кришнаитки. Молодой акушер-гинеколог интересуется: ну что там, Миша? Если я ухом не слышу, значит, его нет. В оперблок заходит Кашина, сообщает: главврач недоступен. Мишина обращается к Кашиной: плод мертв, надо делать плодоразрущающую. Оставь ты ей матку, дуре, ведь первый же ребенок, не надо, чтоб последний был. Раздраженная Кашина одергивает акушерку: Евгения Ефимовна, занимайтесь своим делом. Обиженная Мишина отходит. Появляется анестезиолог Александр Анатольевич Донцов: ну и что тут у нас? Кашина: надвлагалищная ампутация, из-за длительного безводного. Донцов вздыхает: значит, судьба у нее такая – бездетной быть. Кашина: хотела бы детей, не рожала бы дома.

В коридоре интерн Павел Саморядов заполняет историю болезни вновь поступившей пациентки. Рядом стоит Миша, она ворчит: зачем же сразу на стол и матку кромсать? Вот раньше вытаскивали мертвый плод через определенное место, а матку на месте оставляли. Подходит Бахметьева, здоровается, заглядывает в историю болезни, приходит в ужас и бежит в операционную. Мишина: что это сейчас было? Павел: сам не понял.

Кашина заносит скальпель над животом пациентки. В операционную врывается Бахметьева, она сбрасывает на пол приготовленные для операции хирургические инструменты. Кашина возмущается: почему посторонние в оперблоке? Вызовите охрану! Бахметьева представляется, говорит, что с сегодняшнего дня она – заведующая отделением обсервации. Потом она командует: пациентку в родзал, быстро!

Мишина помогает Бахметьевой извлечь мертвый плод. Павел во время этой процедуры падает в обморок. Донцов приводит интерна в чувства и выставляет в коридор.

После успешно проведенной операции Бахметьева говорит Павлу, чтобы тот оставил свою чувствительность для свиданий, в операционной – это непозволительная роскошь. Бахметьеву вызывает главврач. Когда она уходит, Павел спрашивает Донцова: кто был прав – Бахметьева или Кашина? Тот говорит: Кашина делала, что полагается, а Бахметьева замахнулась на большее. Так вы за Бахметьеву? Нет, я – за своих. Мы с Кашиной вместе полдивизии детей нарожали, а врачи с синдромом бога мне никогда не нравились.

Кашина выговаривает главврачу клиники Олегу Евгеньевичу Саморядову (отцу Паши): ну и подарочек ты мне к юбилею преподнес. Не мог хотя бы предупредить заранее? Саморядов: Бахметьева действовала смело и профессионально, и она сохранила матку, которую ты хотела на куски порезать, чтобы только не рисковать. Ага, а сейчас поднимется температура, и придется матку все равно удалять, но только уже септическую. Накаркаешь ведь! Иди работай и не мешай ей. Я буду следить.

В кабинет входит Бахметьева. Кашина, поджав губы, удаляется. Саморядов поздравляет новую заведующую обсервацией с боевым вступлением в должность. Только учтите на будущее: такие решения принимаются консилиумом. Бахметьева: который надо еще собрать, а риск инфекционных осложнений повышается. Саморядов: я не сомневаюсь, что вы хороший врач, но какой вы будете заведующей – еще неизвестно. Нужно уметь строить отношения с подчиненными.

После обхода Бахметьева отчитывает Павла. Вы зачем пациентке про отслоение плаценты ляпнули? Если в следующий раз вам что-нибудь померещится, потерпите до коридора, пожалейте пациентку. Вы ее историю болезни читали? У нее восемь выкидышей было! Она еще ни разу до 30-й недели не доходила. Потом Бахметьева переключается на Сеченова: я вас просила сделать УЗИ, где оно? Сеченов молчит. Бахметьева уходит. Павел: она вообще умеет нормально разговаривать? Сеченов: меня другое беспокоит. Я ей карты принес за полчаса до обхода. Как она успела изучить все про 12 пациентов? Чувствую я, Паша, кончилась наша с тобой вольная жизнь. Кашину еще будем потом вспоминать как доброго царя.

В здание клиники входит специалист по искусственному оплодотворению Руслан Базанов. Старшая медсестра Дина Рафаиловна делится с ним последними сплетнями о новой заведующей обсервацией. Узнав ее фамилию, Базанов роняет из рук стаканчик с кофе.

К Базанову на прием приходит пациентка, которая уже 15 лет пытается забеременеть. Ей 25 раз делали ЭКО, но безрезультатно. Базанов уверяет, что шансы на успех все-таки есть. Он не видит причин отказывать женщине, которая так хочет стать матерью.

В обеденный перерыв Бахметьева отдыхает на скамейке во дворе клиники. К ней подходит кришнаит: почему вы не спасли моего ребенка? Потому что вы свою жену мариновали дома два дня. Кришнаит плачет: так вы тоже считаете, что дома рожают одни мракобесы? Но ведь нельзя отрывать ребенка от матери, когда он родился, пуповину нельзя резать, а плаценту надо похоронить. Мы так хотели детей, Моя жена два года не могла забеременеть. Потом мы в Индию поехали, и произошло чудо. Почему вы не спасли ребенка?

Во двор выходит врач-неонатолог Андрей Лазарев. Он обращается к кришнаиту: тебя как зовут? Андрей. Послушай, тезка, твоя женщина любимая жива? Да. Это главное. Рожать еще сможет – тоже неплохо. Давай сейчас пойдем к ней, ты скажешь, что любишь ее. Лазарев уводит кришнаита.

Бахметьева видит, как из подъехавшей к клинике машины выходит Базанов. Она узнает однокашника, подкрадывается к нему сзади, закрывает ладонями глаза: Русланчик-Базанчик, солнечный мальчик. Бахметьева! Наталья повисает у Руслана на шее. Тот говорит: ты совсем не изменилась. А ты вырос и стал еще красивее, тебе не стыдно? Бахметьева спрашивает: где здесь буфет? Я еды сутки не видела. Базанов: буфет – это не еда. А ты по-прежнему такой же сноб. Из здания клиники выходит длинноногая шатенка в медицинском халате, здоровается с Базановым, проходит мимо. Бахметьева: это что, сестра Николь Кидман? Базанов: врет, что завлабораторией. Это Ольга Ольшанская, большая умница. Влюблена? Но не в меня. Базанчик, ну неужели может быть кто-то, кто влюблен не в тебя? Ты же вроде голодная была, пойдем есть.

Лазарев приходит в лабораторию, просит Ольшанскую сделать один анализ. Ольшанская расспрашивает Лазарева про Бахметьеву. Тот говорит, что видел ее мельком, но уже по первому случаю ясно – максималистка, с такими трудно. Ольшанская: в пятницу встречаемся? Лазарев: в пятницу у меня дети. В субботу? Ольшанская: ну не знаю. У меня спортклуб, массаж, потом встреча с другом детства. Если ты, конечно, втиснешься… Лазарев целует Ольшанскую: я компактный.

В столовой Базанов и Бахметьева расспрашивают друг друга, что произошло за семь лет, в течение которых они не виделись. На вопросы о личной жизни и причинах отъезда из Москвы Бахметьева отвечает уклончиво. У нее звонит телефон. Произошла авария, восемь машин. В числе пострадавших везут беременную женщину.

У приемного отделения Павел и Сеченов ждут прибытия пострадавшей в аварии пациентки. Подходит семейная пара. Беременная женщина говорит, что пятилетняя дочь пнула ей вчера вечером в живот: болит очень сильно. Сеченов поручает Павлу сделать УЗИ. Идущая навстречу Кашина говорит, чтобы Павел начинал осмотр, она подойдет позже.

Привозят пациентку после аварии, она на 40-й неделе беременности, у нее травма бедра и кровотечение. Кашина считает, что отслоилась плацента. Бахметьева дает ей распоряжение: везите в оперблок, сначала кесарево, потом – бедро, зовите травматолога. К Кашиной подходит Павел: а что делать с женщиной, которую дочь в живот пнула? Ой, совсем забыла. Что УЗИ? Сделал, ничего не видно, но, похоже, что-то не так. Она на боль жалуется. Пациенткой решает заняться Бахметьева. При осмотре женщина морщится от резкой боли. Это у вас шрам от кесарева? Да. А другие операции были? Миому вырезали.

Бахметьева и Павел подвозят пациентку к операционной. Возле нее стоит еще одна каталка с женщиной после аварии. Бахметьева спрашивает Кашину: почему до сих пор не начали? Все анестезиологи сейчас в хирургии, на аварии. Мишина: будут чрез 20 минут, если не врут. Бахметьева: нам срочно нужна операционная, состояние критическое. Кашина: мы не можем делать два кесарева одновременно, у пациентки большая кровопотеря. Бахметьева: ваша может подождать, у нее множество повреждений, но ребенок вне опасности, а здесь мы можем потерять обоих.

Бахметьева считает, что у ее пациентки произошел разрыв матки. Она делает ей кесарево сечение под местной анестезией. В результате остаются в живых и ребенок, и роженица. Мишина восхищена действиями Бахметьевой. Кашина считает, что той просто повезло.

Базанов помогает Бахметьевой найти квартиру в Санкт-Петербурге. По дороге на работу Бахметьева расспрашивает его о своих подчиненных: кого из них мне бояться? Себя, с остальными справишься.

В клинику привозят поп-диву Меридиану (ее настоящее имя Марина).На приеме у Бахметьевой та говорит, что уже на поздних сроках беременности у плода был выявлен синдром Дауна. Муж поп-дивы – олигарх, он ждет нормального наследника. Поэтому Марина скрыла от него диагноз. И теперь она не хочет, чтобы ребенок родился живым. Бахметьева говорит, что ни один врач не согласится убить ребенка с патологией. Марина намерена покинуть клинику, но в дверях она падает в обморок. Бахметьева настаивает на госпитализации ВИП-пациентки, у которой наблюдается предлежание плода.

Базанов пытается убедить пациентку, которой его коллегами из другой клиники была проведена процедура ЭКО, избавиться хотя бы от двух из четырех эмбрионов. Родить здоровую четверню – очень мало шансов. Женщина упрямится.

В клинику доставляют заключенную из СИЗО.Женщина (Анастасия) убила мужа – превышение самообороны, тот ее бил. У нее уже начались схватки. Несмотря на протесты Дины Рафаиловны, Бахметьева дает распоряжение оформить пациентку и выдать сопровождающим ее конвойным халаты.

В конце рабочего дня Саморядов вызывает Бахметьеву и говорит, чтобы та в неординарных ситуациях ставила руководство в известность о своих решениях.

Поздно вечером у Меридианы начинается вагинальное кровотечение. Ее срочно доставляют в операционную.

Бахметьева принимает приглашение Базанова поужинать в ресторане. Тот заказывает шампанское, выражает надежду, что их отношения станут больше, чем дружескими. Бахметьева кокетничает и отшучивается.

Миша видит, что Кашина не может справиться с кровотечением у Меридианы. Она звонит старшей медсестре и требует, чтобы та вызвала Бахметьеву: иначе у нас будет два ВИП-трупа.

Попрощавшись с Базановым, Бахметьева отвечает на звонок Дианы Рафаиловны и мчится в клинику. Она сменяет Кашину и заканчивает начатую той операцию. Ребенок рождается недоношенным. Им занимается Лазарев. Утром он сообщает Меридиане: ваш ребенок жив, мальчик, пришли генетического анализа, у вашего сына синдром Дауна. Спасибо, я в курсе.

Меридиану навещает ее продюсер Владик. Он говорит, что ребенок-даун у звезды может стать поводом для сумасшедшего пиара: все просто обрыдаются. Меридиана заявляет: не пошел бы ты лесом с таким пиаром.

Бахметьева принимает роды у Анастасии. Приходит Павел. Бахметьева чувствует сильный запах перегара от интерна. Она заявляет, что Павел на три дня разжалован в санитары, и прогоняет его.

К Меридиане приходит муж. Узнав о том, что ребенок родился с неизлечимой патологией, олигарх заявляет: мы расстаемся, все, что прописано в контракте, ты получишь. А ребенку? В контракте у нас прописан здоровый ребенок. Олигарх уходит.

У Анастасии рождается здоровый мальчик. Но у заключенных нет возможности воспитывать своих детей.

Меридиана принимает решение отказаться от своего ребенка. Она просит Бахметьеву и Лазарева пригласить к ней юриста.

Базановвыступает на медицинской конференциив институте, где преподавал его покойный отец. Он рассказывает интернам о современных методах ЭКО.После лекции с ним знакомится дипломница Инга Елизарова.

Саморядов говорит Бахметьевой, что обычно детям начальства очень многое прощается. Но она поступила с Павлом правильно: я еще надаюсь, что из него выйдет настоящий врач. Поэтому впредь не прощайте ему ничего подобного.

Ночью Меридиана приходит в отделение неонатологии. Она плачет возле бокса для недоношенных детей, просит у своего сына прощения.