Особенности развития ребенка школа приемных родителей

В рамках спецпроекта «Школа приемных родителей» мы подготовим для вас серию интервью с психологами, педагогами и экспертами Управления по опеке и попечительству, чтобы рассказать о всех тонкостях процесса подготовки к усыновлению приемного ребенка.  Корреспондент ГорОбзор.ру пообщалась с детским практическим психологом Юлией Федоровой, чтобы узнать о потребностях, кризисах и этапах развития приемных детей.

–  Какие первоначальные потребности возникают у приемного ребенка?

– Здесь все зависит от возраста. Потребности у него такие же, как и у всех детей – это забота, внимание, материнская ласка, а там уже в зависимости от возраста эти потребности расширяются. Единственное, что приемный ребенок, скорее всего, будет иметь опыт депривации (сокращение либо полное лишение возможности удовлетворять основные потребности, – прим. ГорОбзор.ру) и поэтому многие этапы развития, которые свойственны для более старших детей, для них не свойственны. Например, трехгодовалый ребенок по своему уровню развития будет как двухгодовалый, даже может быть чуть меньше. Многие процессы, которые естественны для детей в 3-4 лет будут еще пока не естественны. Это все зависит от опыта, все зависит от того, где ребенок был, сколько времени он провел и в какой семье, может быть он жил в интернате или в семье неблагополучной. Все зависит от ситуации.

– Зачастую приемные дети разыгрывали трагичные ситуации, возможно, из прошлой жизни. Есть ли какие-то способы бороться с этим?

– Одного рецепта на все ситуации не дашь. Каждая ситуация уникальна и все зависит от того, насколько эта ситуация трагична для детей. Они ее проигрывают почему? Потому что они зафиксировались на ней и глубоко переживают, или об этом говорят в семье, или это то, что стало ярким впечатлением. В индивидуальной работе с психологом, а у нас в Уфе есть много центров психологической помощи таким семьям, я думаю, все решится. Не надо бояться обращаться к психологу, ведь он может помочь решить многие травмирующие ситуации, которые были у ребенка. Часто у опекунов бывают случаи, когда ребенок оказывается у них после смерти родителей. Кажется, что если про горе и утрату не разговаривать, то это быстрее пройдет.

Нам всегда кажется, что если детей оставить в покое, то все пройдет, но это не так. Должно пройти время, нужно разрешить им плакать, нужно разрешить себе плакать, нужно отгоревать. И действительно, через какое-то время появятся и ресурсы, и силы на то, чтобы это преодолеть, и работа с психологом здесь эффективна, ведь он может дать возможность выхода этим негативным эмоциям. Поэтому, сказать, как себя вести в той или иной ситуации я не смогу. Наверное, надо слушать своего ребенка. Мы стараемся вооружить их теми знаниями, которые будут им полезны, чтобы они понимали, что с ними происходит. А то, когда у них случается кризис трех лет, например, родители, которые воспитывали своего ребенка три года, вдруг говорят «он у нас стал абсолютно непослушным», то есть их система воспитания просто рассыпалась. А здесь нужно просто понимать, что он бунтует, он ищет свое «Я», он пытается отделиться от мира, занимается своей автономией, так помогите ему, ему сложно, он маленький. Разрешите ему протест, который он хочет и через какой-то промежуток времени, в зависимости от его характера и особенностей, вы получите обратно своего замечательного почемучку, который будет задавать вопросы.

– Что приемная семья должна знать об этапах развития приемного ребенка и их особенностях?

– Ну, тут речь идет о возрастных особенностях, прежде всего, о кризисах, с которыми он сталкиваются дети, а еще о том, какие основные психологические и физиологические новообразования происходят у ребенка. Знаете, есть разные психологические концепции относительно ребёнка – это чистый лист или семечка? Вот, например, в советской школе предпочитали думать, что это чистый лист. Это как берешь и рисуешь на нем все, что хочешь, хочешь – плохие стихи, хочешь – хорошие. Но ребенок — это все-таки семечка, потому что из тыквы помидор не вырастишь, какие бы усилия человек не прилагал. Нужно понимать, что у него есть свои особенности, у него есть особенности генетические, он чувствует, как его ждали, хотели делать аборт или нет, как мама физически заботилась о своем здоровье, употребляла наркотики и алкоголь или нет. Быть может, в свои три месяца жизни он имеет опыт алкогольной и наркотической интоксикации в три раза больший, чем любой из взрослых. Нужно понимать и принимать этот опыт, тогда уже будет понятно, что с ребенком происходит и как он развивается.

– Расскажите подробнее о возрастных кризисах.

– Есть такой стандартный набор кризисов – это в год, три, семь и тринадцать лет. Если в год кризис незаметный, в три – это бунт, в семь лет ребенок из маленького почемучки превращается в большого и тогда начинается некое манерничество, позерство. Он идет в школу и ему нужно перестраиваться из игровой деятельности в учебную и часто, кстати, при обращении родителей, большая проблема не в интеллектуальном развитии детей, ведь они прекрасно считают, пишут, ориентируются в литературе. Часто проблема заключается в зрелости социальной и в неспособности сидеть за партой, заниматься учебной деятельностью, сосредотачиваться, переключать внимание с одного объекта на другой.

Есть и возрастные особенности, когда ребенок в шесть лет становится взрослым, он начинает понимать, о чем вы разговариваете, он начинает включаться в разговор, он общается со взрослым не только ради того, чтобы получить информацию, а ради общения, и научить его учиться – это, наверное, одна из главных задач. Нужно помочь ему быть продуктивным, чтобы он понял, что он может быть специалистом в какой-то области. Ну и еще один важный кризис – это подростковый. Если рассматривать его как один из спиральных кризисов с трехлетия, то становится все понятно, то есть подростковый кризис – это тоже самое, что и трехлетний, только в немного другом формате. Это опять «моя территория», бунт на фоне желания понять, какой я есть и что я из себя представляю. Для подростка важно решать свои проблемы в трех плоскостях – это взаимоотношения со взрослыми и сверстниками, это тело, которое абсолютно изменяется, ну и третье – это ум, ведь у него проходит последняя эволюция мышления и мозг становится логически мыслящим, как у взрослого человека, и он видит недостатки своих родителей, своего окружения, и здесь у родителей такая сложная задача спуститься с позиции родителя на позицию ребенка и услышать его.

– Как говорить с ребенком о половом созревании?

– А вы когда хотите начать о нем разговаривать? Тут все зависит от того, какие вопросы задают дети. Самое страшное, наверное, когда ребенок спрашивает: «Что такое секс?» и родитель сразу вспоминает все, что он знает и теряется в догадках, краснеет. Вы спросите сначала, а что он имеет в виду? Я своим слушателям всегда рассказываю пример о двух мальчиках, которые ездили в деревню. Одному пять лет, другому четыре. И они спрашивают: «Мама, а ты знаешь, что такое секс?», мама смутилась, говорит, нет, не знаю, а они довольные такие, радостные отвечают «А мы знаем, сейчас мы тебе расскажем!». Мама напряглась, а они рассказывают: «Мы сидим во дворе, а петух за курицей бегает, вот это секс». Так что вы спросите, о чем ребенок хочет поговорить.

На первом этапе полового воспитания ребенку нужно понять, что мама и папа любят друг друга, что он появился из животика, что принято ездить в роддом для того, чтобы забирать детей. Этого будет достаточно. Главное, я думаю, про аистов и капусту не рассказывать, потому что, когда ему будет шесть или семь лет, они в классе будут это обсуждать и он скажет, что дети появляются из капусты, а ему скажут: «Да ты дурак, сейчас мы тебе все расскажем». Родителям важно сохранить доверительность, когда нет смущения в обсуждении, когда нет запретных тем, когда нет оскорблений и оценок действия, ведь у приемного ребенка может быть сексуализированное поведение. Это вполне закономерно. У него может быть абсолютно разный опыт, в том числе и жестокого обращения, насилия. Тут необходимо создать доверительную обстановку, где на тебя не будут вешать ярлыки. Кстати, с маленькими детьми часто ярлыки того, что это плохо и ужасно вешают именно взрослые. Дети ведь не понимают, что это такое и социальной окраски у детей еще нет. Это может быть непонятно, либо больно, но настолько социально негативное отношение у взрослых. Ну, и с подростком, конечно, не удастся сохранить такое исключительно доверительное отношение, когда он будет рассказывать обо всех своих подробностях влюбленности и первого полового опыта, но создать ситуацию доверия, чтобы он пришел именно к родителям, если случится что-то не то, мне кажется – это главное.

– Если приемный ребенок в прошлом и правда подвергался насилию или жестокому обращению, что делать приемным родителям?

– Работать с психологом. Прежде всего, здесь нужна квалифицированная помощь. Есть различные техники и методики работы, и психолог здесь будет просто необходим. Работать с ним нужно не только ребенку, но и родителю. Не делать эту тему исключительно запретной и, с другой стороны, не акцентировать на ней внимание, не пытаться ее обсуждать. Всему свое время. Может быть, в какой-то момент, ребенок вспомнит и расскажет, а может это просто будет закрытый от сознания элемент.

– Какие особенности развития и поведения у ребенка, оставшегося без попечения родителей, подвергавшегося жестокому обращению?

– Нужно понимать, что этот ребенок может проявлять агрессию сам. Часто дети, которые подвергались жестокому обращению являлись жертвой. Это может быть не обязательно насилие, это может быть эмоциональная жестокость. Они сами транслируют такое поведение, ну и нужно помнить, что в этом случает дети буду привлекать внимание теми способами, к которым они привыкли. Если ребенка постоянно физически наказывали, то, для того чтобы привлечь внимание, он будет вести себя так, чтобы его физически наказали. Тут нужно помнить, что нельзя включаться в этот процесс. Если он будет себя так вести, и вы его будете наказывать, то вы это будете еще больше закреплять, он будет вести себя так и дальше. Лучше подойти, обнять и сказать, что вы любите его. Если он ведет себя агрессивно, дерется, то тут лучше сказать: «Я не позволю тебе ударить, ни животное, ни меня, ни кого-то еще, но я не буду давать тебе сдачи и не буду за это ругать». Мне кажется в этом случае объятия – это самое лучшее лекарство.

– Каким образом психологи работают с такими детьми?

– Психологические техники бывают разные: игра, рисунок, песок – это те основные методы, которые работают с детьми, и они наиболее эффективны, потому что разговорные техники не особо эффективны. С подростками те методы, которые применяют с шестилетними детьми не работают, тут нужно воспринимать его как взрослого, относиться к нему с уважением. Иногда простой вопрос: «Что ты об этом думаешь? Как ты это понимаешь?» решает огромный пласт проблем, потому что до этого родители относились к нему, как к маленькому и не давали возможности высказаться.

– Получают ли психологическую поддержку приемные дети и родители после того, как семья уже сформировалась в случаях, когда семьи против работы с психологами?

– Ну, насильно мил не будешь. Поэтому семья – это все равно закрытая система. В определенной степени, после появления приемного ребенка трансформируется вся семейная система. Изменяются отношения и с кровными детьми, потому что нельзя сказать, что, вот появился приемный ребенок, а значит он будет адаптироваться под семью, этого не будет. Нужно понимать, что появится приемный ребенок и вся система будет меняться. Будут меняться отношения внутри семьи, между родителями, между родственниками и близкими, придется всем подстраиваться, в том числе и тем детям, которые есть в семье. Если ребенок находился в особых условиях, то органы опеки порекомендуют общение с психологом. Здесь все добровольно.

– Что делать, если кровный ребенок не наладил контакт с приемным?

– Ну, вообще, изначально, об этом нужно было как-то договариваться, ребенка подготовить. Причем для него это даже больший стрессовый этап, нежели для родителей, потому что у него не было такого опыта решения и теперь если появится сложный ребенок, то ему придется адаптироваться и подстраиваться, и он часто лишается той заботы, которая у него была. Здесь надо все внимательно взвешивать и воспринимать каждого ребенка как единственного и ни в коем случае не сравнивать, потому что это будут разные дети по опыту, это разные люди. 

– В семьях бывают случаи, когда приемный ребенок убегает из дома, что делать в этом случае?

– Вопрос почему ребенок бежит из семьи – это главный вопрос. То есть он не может доверять, не может открыться, взаимодействовать. Что с этим делать? Ну, пытаться решать этот вопрос с органами опеки. Куда он убегает? Если он занимается бродяжничеством, то нужно узнать, как давно он этим занимается. Если это ребенок из интернатного учреждения, то, может, он не имеет опыта семейного проживания, выполнения элементарных семейных обязанностей по дому. Опять же, все это индивидуально.

– Каково ваше личное отношение к семьям, которые готовы пойти на такой серьезный шаг, к усыновлению ребенка?

– Я с большим уважением отношусь к людям, которые принимают такое решение, потому что они принимают решение изменить не только свою жизнь, но и жизнь своей семьи. Они ведь берут не на один или два дня, они берут на всю жизнь нового члена семьи, который достаточно травмирован, у которого есть различный опыт, и я, если честно, восхищают этими людьми. К нам часто приходят те, кто хочет решить какую-то свою проблему, и это, наверное, не хорошо и не плохо, это просто есть. Поэтому к тем, кто иногда получают отказ, я отношусь с большим сочувствием и желанием помочь, чтобы они свои трудности разрешили. Не знаю, решилась бы я на такое сама или нет, не уверена.